Война, которая все еще не закончилась

«ВОЙНА ПРОТИВ ОККУПАЦИИ И ТЕРРОРА»

Серьезные исследователи точно отмечают, что политические и военные режимы, которые контролировали украинские земли в ХХ веке, вряд ли можно назвать своими для украинцев. Много написано и об антиукраинских настроениях Гитлера и Сталина, воплощавшихся в конкретной антигуманной политике. Много написано и о тех иллюзиях, которые лелеяло руководство ОУН и УПА рассчитывая на то, что оба диктатора обессилят друг друга, из-за чего судьбу Украины будут решать США и Англия (в пользу, понятно, украинской независимости).

В своей книге «Страсті за националізмом» (Киев, Критика, 2004) львовский историограф Ярослав Грицак замечает: «Попри відмінності ідеології, молоді совєтські комуністи, німецькі нацисти і українські націоналісти мали багато спільного: всі вони були діти своєї епохи. Відкидання моралі, заперечення демократії, ксенофобія до «ворожих» класів чи націй, волюнтаризм і тяжіння до екстремального радикалізму стали головними рисами їхнього колективного портрету». Действительно, нет оснований идеализировать любую из упомянутых сил.. Однако процитированные слова можно принять с определенными предостережениями.

Во-первых, и нацистский, и советский варианты тоталитаризма остались верными своим принципам до конца. Вместо этого руководство ОУН (а после этого и УПА) эволюционировало от модели вождистского государства в сторону либерально-демократических ценностей. Во-вторых, и в Красной Армии, и в УПА воевали украинцы, но преследовали они принципиально различные цели. Первые, содействуя изгнанию нацистов из Украины, объективно помогали возвращению античеловечного сталинского режима, в рамках которого не могло быть места реальной украинской государственности. Вояки УПА боролись за независимую Украину. Наконец, в-третьих, с 1944 года, с того момента, когда Украину оставили оккупанты, советские вооруженные силы (а именно НКВД — НКГБ — МВД — МГБ) огнем и мечом уничтожали правдивых или воображаемых националистов, то есть тех, кто отдавал жизнь за дело украинской независимости.

Не случайно Грицак, ссылаясь на статистику, правильно констатирует: в Западной Украине ответственность за львиную долю демографических потерь несет советский режим. Еще убедительнее и на основании привлечения огромного архивного материала это доказывают авторы книги «Організація Українських Націоналістів і Українська Повстанська Армія. Історичні нариси», которая недавно увидела свет в киевском издательстве «Наукова думка».

В послевоенной Западной Украине второе издание «социалистических преобразований» (первое, как известно, было коротким, в 1939—1941 годах) ярко проявилось в насаждении колхозов, к которым крестьянство привлекали методами экономического принуждения, запугивания, уголовного преследования и тому подобного. О настроениях отчаяния свидетельствует хотя бы выражение одного из переселенцев на Волынь из Чехословакии: «Я прошел Болгарию, Польшу, Францию, Чехословакию, но жизни хуже, чем в России, не видел... Причиной всему колхозы... Я своими руками вырежу свою семью, но в колхозы не допущу. Если у кого-то увидят коня, корову и в комнате у него чисто, сразу его в Сибирь — кулак». Чего же удивляться тому, что сельская местность превращалась в основную базу поддержки националистического подполья.

Выкачивание трудовых ресурсов, интенсивная русификация сферы образования и культуры, грубая ликвидация Украинской греко-католической церкви — все имело соответствующие последствия. Как указывалось в справке Станиславского обкома КП(б)В (конец 1949 года), население поддерживает участников подполья (особенно своих родственников), молодежь пополняет «банды», уклоняясь от призыва в армию, «більшість мешканців... які втратили рідних при збройних зіткненнях з військовими групами МГБ, активно підтримують рештки оунівських банд і вороже ставляться до совєтьської влади». Можно только согласиться со словами подпольщицы Галины Дидык, что без массовой поддержки «при насиченні Західної України регулярними і спеціальними військами кількарічний спротив був би неможливий. Це не був виступ проти радянської влади і соціалізму, а насамперед всенародна боротьба проти... окупації і терору».

Большевистское руководство УССР задавало тон в работе органов и войск НКВД—НКГБ— МВД—МГБ, требовало от них решительности, бескомпромиссности в борьбе с «бандоуновским подпольем», применение жестоких методов подавления националистов и запугивания жителей региона. Распространенными репрессивными мерами стали принудительная депортация, задержание заложников при проведении хозяйственно- административных кампаний, коллективная ответственность населения. Отдельные антигуманные инициативы Никиты Хрущева даже печально известный глава НКВД СССР Лаврентий Берия вынужден был отклонить.

Пленум ЦК Компартии Украины (не оуновские пропагандисты, а сами коммунисты!) 2—4 июня 1953 года констатировал, что «среди значительной части населения западных областей существует неудовлетворенность хозяйственными, политическими и культурными мероприятиями, которые проводятся на местах». В руководстве сельским хозяйством допущены «серьезные ошибки», оно ведется «без учета местных особенностей», население недовольно действиями местной власти. «...Почти все руководящие должности в партийных и советских органах западных областей Украины заняты работниками, отправленными из восточных областей УССР, а также других республик Советского Союза».

На пленуме критиковались односторонние методы противодействия антисоветскому движению сопротивления: «Борьбу с националистическим подпольем нельзя вести только путем массовых репрессий и чекистско-военных операций, бессмысленное применение репрессий вызывает только недовольство населения».

По официальной советской статистике, в послевоенное десятилетие в Западной Украине было уничтожено 155 108 участников движения сопротивления, депортировано 203 тыс. ее обитателей, осуждено почти 88 тыс. лиц. Украинское подполье совершило 14,5 тыс. диверсий и террористических акций, в которых погибло не менее 30 тыс. представителей коммунистического режима, военнослужащих, местных жителей. Сравните эти цифры, чтобы понять, кто и какой ценой формально победил.

Однако бывший работник советской спецслужбы Георгий Санников в своей книге «Большая охота. Разгром вооруженного подполья в Западной Украине» (вышла в 2002 году) констатирует: «Мы выиграли эту войну в Западной Украине, но не победили. В глазах местного населения оуновцы были героями, борцами за их родную Украину, за ее самостоятельность».

ВОТ ТАК «БУРЖУАЗНЫЕ»…

Пропаганда в СССР/УССР наградила украинское национал- патриотическое движение эпитетом «буржуазный», помнить который будут всегда. Кстати, «буржуазными» называли и «народника» Михаила Грушевского, и почти на 100% социалистическую Украинскую Центральную Раду. Поэтому и разнородная ОУН (найти настоящего «буржуя» в ее рядах тяжело), и преимущественно крестьянская УПА также превратились в «буржуазные» структуры. При этом никто не обременял себя обоснованием этой дефиниции. Позабыли советские пропагандисты и тезисы «дореволюционного» Ленина о необходимости различать национализм нации- захватчика, и протестный национализм нации порабощенной. Так было ли буржуазным по направлению движение ОУН и УПА?

Коренное изменение идейно политических приоритетовОУН(Б), отказ от антигуманного, во многом ксенофобского, негуманного «интегрального национализма» состоялось на III Чрезвычайном большом сборе (август 1943 года) с принятием новой программы организации, построенной на основах социальной справедливости, демократии, уважения к правам человека и национальным меньшинствам.

Своеобразной квинтэссенцией взглядов ОУН на социальный строй и государственный строй независимой Украины стали труды референта пропаганды Провода ОУН(Б) Петра Федуна (Полтавы). Самое большое распространение имела его брошюра «Хто такі бандерівці та за що вони борються» (1948 год). Центральное место в идеологии ОУН, пишет автор, занимает учение о нации. Оно заключается в представлении о нации, нация это «найвищий і найміцніший тип людської спільноти — вищий і міцніший, ніж суспільна кляса». Лучшей системой мироустройства, утверждал Федун, является «система вільних національних держав усіх народів світу, у тому числі і з російським народом, який побудує свою національну державу на своїх етнографічних землях., ми хочемо жити у дружбі і співпраці». ОУН выступает за независимое украинское государство на его этнических территориях и «не зазіхає ні на шматок чужої території».

Федун отрицает обвинения национализма в «буржуазности». По его словам, повстанческое движение против возвращения в Украину помещиков и капиталистов и «бореться за побудову безклясового суспільства». В то же время решительно противодействует распространению колхозов как «знаряддя нещадної експлуатації селянства большевицькою правлячою клікою». В труде раскрывается формальный характер «независимости» союзных республик, поскольку их руководство ничего не способно сделать без санкции Москвы. Отрицались диктатура и тоталитаризм, провозглашались принцип ответственности власти перед народом, свобода слова, печати, собраний, совести, равноправие национальных меньшинств.

В брошюре «Чому СРСР повинен бути перебудований на принципах незалежних національних держав» (1950 год) автор подвергает глубокой критике «большевицький російський імперіалізм». Ему, пишет Федун, свойственны такие генетические черты, как «жорстокий політичний гніт, повне політичне поневолення, кривавий терор, цілковите безправство людини і громадянина». Экспансионистская великодержавная политика советской верхушки, милитаризация всех сфер жизни общества являются главными причинами «економічної нужди народних мас, їхнього жахливо низького життєвого рівня, їхнього убозтва».

Отметим, что теоретик ОУН еще до Милована Джиласа и Михаила Восленского сформулировал тезис о появлении, при условиях общественно-имущественного расслоения социалистического общества и искусственного создания властью опоры внутри населения, «економічно багатої і політично упривілейованої суспільної групи». Автор расценивает ее как «нову панівну соціальну групу» — «клясу большевицьких вельмож». К ней он относит функционеров Компартии, административных, хозяйственных руководителей, верхушку силовых структур.

Федун провозглашал лозунг перестройки СССР на принципах реального и полного осуществления права народов на национально- государственное самоопределение, создание суверенных национальных государств. Украина мыслилась как независимое и соборное государство украинского народа, с бесклассовым обществом и демократией внутриполитического уклада. На мировой арене желаемым является происхождение «системи вільних держав усіх народів світу», которая бы функционировала «під керівництвом здорової міжнародної організації».

В труде «Хто такі бандерівці та за що вони борються», речь шла о необходимости внедрения общественной собственности на средства производства, устранении эксплуатации человека человеком, утверждении бесклассового общества. Следует заметить, что идеолог повстанцев критически относился и к недостаткам капиталистического способа жизни, политике Запада относительно Украины.

Стоит коснуться и проблемы прозападной ориентации движения сопротивления в послевоенный период. При условиях разворачивания «холодной войны» между вчерашними союзниками по антигитлеровской коалиции ОУН завязывает сотрудничество с правительственными структурами (включая